Религиозная самоидентификация российских лютеран и социальные аспекты ее восстановления

Автор Статьи:
Гиндер (Данилова), В.Е.
Источник: Данилова В.Е. Религиозная самоидентификация российских лютеран и социальные аспекты ее восстановления. // Культура & общество [Электронный ресурс]: Интернет-журнал МГУКИ / Моск. гос. ун-т культуры и искусств — Электрон. журн. — М.: МГУКИ, 2004— . — № гос. регистрации 0420600016. — Режим доступа: http://www.e-culture.ru/Speakers.htm , свободный — Загл. с экрана.



В статье освещаются основные результаты исследования, посвященного религиозной самоидентификации, предпосылкам и механизмам ее восстановления у российских лютеран; рассматривается роль религиозной самоидентификации, ее социальные аспекты и трансформация в религиозно-национальную самоидентификацию.

Проблемы личностной самоидентификации занимают особое место в современной социальной философии. Поиск самоидентификации связан с поиском собственного «Я» смыкается с поисками собственной группы, собственных корней, собственной культурно-социальной оформленности и смысловой наполненности.

По мнению современных социальных философов [1], самоидентификация на ранних этапах существования человеческой цивилизации является фактором, который определял принадлежность индивидуума к той или иной культурной традиции и нации.

Как отмечают некоторые отечественные исследователи [2], религия находится на одном из глубинных уровней человеческой психики, она неотделима от личности, хотя может принимать разнообразные формы. Религиозная самоидентификация сама по себе может одновременно играть, с одной стороны, роль силы, обеспечивающей не только целостность личности, но и общества: в период расцвета христианства в XIV и XV вв., католицизм играл объединяющую роль, подчеркивая цивилизационное единство европейцев [3].

С другой стороны, религиозная самоидентификация, не опираясь на национальные и культурные традиции, принятые в социуме способствует дроблению социума. Так, например, одним из следствий Реформации стали многочисленные конфессиональные дробления, позже квалифицированные протестантскими конфессиями как секты [4].
Однако, благодаря тому, что в XVI-XVIII вв. в Европе на религиозную самоидентификацию накладывали сильный отпечаток бурные процессы образования наций и складывания национальных культур эти конфессиональные дробления были приостановлены.

Протестантские конфессии до сих пор играют важную роль в мире укрепились благодаря своей опоре на национальные традиции и культуру, и в свою очередь, сами внесли значительный вклад в формирование этих традиций (М. Лютер выступил в роли создателя единого, национального языка в раздробленной на тот момент Германии) [5].

Религиозная самоидентификация влияет на личность и социум, задает направленность развития через определенную систему ценностей. Ценности, которые предложил протестантизм, заложили начало новой трудовой этике, которые побуждали его последователей к жизни, исполненной труда и бережливости. В свою очередь изменение религиозных представлений и появление новой религиозной самоидентификации, либо ее корректировка, связаны с изменением социальной структуры общества [6]. Таким образом, в Европе, начиная с эпохи Реформации, формировался совершенно особый тип личностной самоидентификации, способствовавшей развитию системы современного капитализма.

Религиозная самоидентификация наполняет смыслом жизнь личности и социума, дает системное толкование бытия [7]. Однако, как показывает К. Маннхейм, «концепция смысла», которую предлагает та или иная религиозная самоидентификация не всегда играет позитивную роль для социума, может иметь и разрушительный характер [8]. Поэтому получают длительную поддержку, остаются востребованными на протяжении многих веков и даже тысячелетий религиозные самоидентификации, которые в своих интерпретациях бытия сохраняют созидательную роль в социуме. Многие такие религиозные самоидентификации со временем приобрели и надолго сохранили мировой характер (буддизм, иудаизм, христианство, ислам). И даже новые (или сравнительно новые) глобальные религиозные самоидентификации, которые появляются рядом с традиционными, не могут заменить их полностью [9].

В современной России наблюдается восстановление той религиозной самоидентификации, которая была характерна для их предков, рода, нации, региона. Среди тех религиозных самоидентификации, которые стали восстанавливаться в 1990-е гг. была и лютеранская.

Российское лютеранство оказалось в уникальной ситуации, отличной от мирового положения лютеранства. Лютеранство, появившись в России еще в XVI в., долгое время развивалось в изоляции от тех процессов, которые происходили в западном лютеранстве [10]. Лютеранство – это одна из немногих протестантских деноминаций, которая столетиями опиралась на национальную культуру европейских народов. Российское лютеранство исторически оказалось на стыке двух христианских цивилизаций, двух крупных конфессий – протестантизма и православия. Поэтому лютеране в процессе восстановления своей религиозно-национальной самоидентификации, обращаясь к своим культурным истокам, обращаются и к европейскому протестантскому духовному наследию и к духовному наследию православной России.

Большую роль в формировании и восстановлении религиозно-национальной самоидентификации у российских лютеран стала коллективная память об общем историческом прошлом.

Активное участие (материальное и духовное) в восстановлении лютеранства и характерной для него религиозно-национальной самоидентификации во второй половине ХХ века сначала приняли лютеранские церкви и организации Финляндии, Эстонии, Германии, Швеции, а вскоре – и США. В результате, внутри, в сформировавшихся на территории России наиболее крупных лютеранских Церквях – ЕЛЦИ (скандинавской традиции), тяготеющей к консервативной модели, и более либеральной ЕЛЦР (немецкой традиции) – по ряду вопросов происходит противоборство консерваторов и либералов. Одним из таких болезненных вопросов является и вопрос о женщинах-пасторах.

Поэтому встал вопрос: произойдет ли восстановление лютеранской самоидентификации? сможет ли она укрепиться на территории в России, и на основе каких предпосылок?
Предпосылками восстановления самоидентификации, религиозно-национальной самоидентификации лютеран стало осознание себя в качестве «российских» лютеран.

В начале 1990-х гг. в ситуации социальной, экономической нестабильности в России у российских немцев были стимулы, побуждавшие их восстанавливать религиозно-национальную самоидентификацию, способствовавшие подъему национального чувства и стремлению духовно объединиться с родиной предков после многих лет изоляции и дискриминации. Это были верующие, как правило, среднего и пожилого возраста, которые надеялись на помощь и защиту своих интересов Германией. И многие из них уехали в Германию. Для немцев этот процесс в России заканчивается перемещением в Германию.

Однако, большая часть современной лютеранской молодежи не связана национальными традициями первых европейских переселенцев. Поэтому ее лютеранская самоидентификация находится в конфликте с национальной самоидентификацией, выработанной немцами. Это значительно замедляет социальную самоидентификацию молодежи. Не полная включенность молодежи в деятельность общины способствует ее контактам с представителями других конфессий. Молодежь стремится найти собственный вариант устойчивого духовного развития за счет обмена духовным опытом, чтения внеконфессиональной литературы, общения, участия в межконфессиональных протестантских мероприятиях. Это дает возможности для переосмысления лютеранской самоидентификации.

Стимулом к консолидации российских лютеран стала деятельность либерально настроенных зарубежных лютеранских священников, но они не соответствовали ожиданиям верующих. Для лютеранства в России, как и для российского социума в целом, характерно стремление опереться на традиции. Лютеранство – старейшая протестантская конфессия, и по своим вероучительным положениям до середины XX в. она была очень близка к православию и католицизму [11]. И в России, и в Сибири, оставалось немало лютеран, которые перенесли репрессии и годы советской власти, сохранили свою национальную идентичность, благодаря своей вере. Поэтому либеральные тенденции в современном западном лютеранстве встретили в России неприятие и сопротивление со стороны верующих.

Этот процесс происходил постепенно – сначала появились центры формирования сначала «сибирского», а затем и «российского» лютеранства [12].
Таким образом, сегодня здесь наблюдается восстановление религиозно-национальной самоидентификации российских лютеран на качественно иной, чем прежде – не столько национальной, сколько межнациональной платформе. Феномен современного «российского лютеранства» является на сегодняшний день одним из самых сложных и противоречивых в религиозной сфере российского социума. В нем соединяется традиционализм классического протестантизма, близость к православной культуре, и в то же время обнаруживаются либеральные и модернистские тенденции, свойственные новейшим протестантским течениям.

При этом процессы поиска и восстановления личностной самоидентификации в рамках «российского лютеранства» в связи с его особенностями, все еще не стали объектом серьезного изучения в современной отечественной науке, хотя первые шаги в данном направлении уже сделаны. Предметное исследование процессов религиозной, национальной, культурной самоидентификации россиян в современной ситуации необходимо для воссоздания ясной картины ценностных ориентаций населения, путей восстановления межнационального и межконфессионального согласия в целях консолидации и укрепления российского социума.


Литература
1. Полосин В. Миф. Религия. Государство. М., Ладомир, 1999. Суото Пас Х.А. Националистическая идеология и религия: средневековая идея нации. //Религия и национализм. Сборник статей./ Сост. А.В. Пчелинцев. М., 2000. С. 205-217. Эра де ла А. Происхождение государства и нации: религиозный фактор. //Религия и национализм. Сборник статей./ Сост. А.В. Пчелинцев. М., 2000. С. 218-228.
2. Щербаков М.А. Модель уровней самоидентификации. // http://www.ipd.ru/articles/ident_article.shtml
3. Гарнак А. Восточное и западное христианство. //Религия и общество. Хрестоматия по социологии религии. /Сост. В.И. Гараджа, Е.Д. Руткевич. М., Аспект Пресс, 1996. С. 544.
4. Вольфе А. Примирение и раскол: О различиях между религией в теории и на практике //Internationale Politik. 2005. №2. С. 128-129.
5. Подберезский И.В. Протестанты и другие: Религиозная публицистика. СПб., Мирт, 2000. С.337-346.
6. Вебер М. Религия и социальный статус. //Религия и общество. Хрестоматия. С. 266-311.
7. Вебер М. Религия и социальный статус. //Религия и общество. Хрестоматия. С. 302.
8. Маннхейм К. Христианство на распутье: солидаризироваться с массами или с правящим меньшинством? // Религия и общество. Хрестоматия. С. 646.
9. Еленский В. Глобализация, воображаемые сообщества и православие. http://religion.sova-center.ru/publications/4C5458F/368C1C2

10. Данилова В.Е. Проблемы христианства в контексте плюрализма философских воззрений на современном этапе. //Актуальные проблемы философии. Красноярск, СибГТУ, 2006. С. 67-74. Кураев А., диакон. Неамериканский миссионер. Саратов, 2005. С.206-210.
11. Филатов С., Степина А. Российское лютеранство. //Религия и общество: Очерки религиозной жизни современной России /Отв. ред. и сост. С.Б. Филатов. М., СПб, Летний сад, 2002. С. 315.
12. Данилова В.Е. Кризис лютеранства в современной России.//Красноярский край: исторические аспекты территориального, экономического и культурного развития. Тезисы докладов и сообщений научной конференции 14 ноября 2006 г. Красноярск, КГПУ, 2006. С. 46-52.